Стигма Негативного Поведения

"Психолог Лена Фейгин исследует то, что ей подвластно как мало кому другому, то есть душу человеческую, и даже, рискнем сказать, подсознание этой души. Там есть что исследовать. Ее пациенты вот зачитываются «Божественной комедией», и правильно. А мы будем зачитываться Леной Фейгин."

Всю свою жизнь Костя думал, что он ни на что не годится, «плохой», «никчемный», «балбес», — список эпитетов, которые он слышал в свой адрес, был настолько длинным, что он был не в состоянии запомнить их все, но постоянно перебирал их в своей голове. Передо мной сидел красивый молодой человек. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами и говорил про то, что мог вспомнить. К сожалению, вспомнить он мог немного. Наш мозг устроен таким образом, что мы блокируем травматичные моменты как защитный механизм.

Часто, если пациент не может вспомнить себя в детстве до определенного возраста, это указывает на то, что в детстве человек испытал психологическую травму и таким образом защищается от внешнего мира. Вроде как если я не помню, то этого и не произошло. Но воспоминания и те ситуации, которые мы переживали в детстве или во взрослом возрасте, становятся неотъемлемой частью нашего Я, теми крупицами, которые влияют на наше сознание и понимание мира.

Костя не помнил, он ощущал, что мир настроен враждебно. Любое его начинание заканчивалось неудачей. В силу неподвластных ему причин все, чем бы он ни начинал заниматься, совершенно не клеилось, и он возвращался к началу пути. Время неумолимо проходило, и сверстники начинали двигаться вперед, а он смотрел им в спины и чувствовал, что уже никогда не сможет их догнать. В этом ощущении, что мир ушел далеко вперед и оставил тебя позади, не было ни кусочка надежды на то, что что-то можно изменить. Временами не хотелось вставать с кровати, потому что не появлялось ответа на вопрос «зачем?». А временами хотелось просто исчезнуть, чтобы больше не чувствовать всю эту безысходность и тупиковость. Но были и проблески, когда казалось, что именно сейчас все получится и что ничто не сможет ему помешать. Дальше все шло по привычному сценарию, через короткий промежуток времени что-то случалось, и новое начинание начинало двигаться по траектории вниз и уже неумолимо вело к очередной неудаче.

После очередной такой неудачи Костя пришел ко мне в офис, настроен он был решительно, он понимал, что дальше так жить не может и что менять надо что-то кардинально. Путь, который нам предстоял в совместной работе, был непростым, но точно интересным и трансформационным.

После знакомства мы стали конструировать модель семьи, в которой Костя рос, и его взаимодействие с родителями. Становились очевидны несколько вещей: Костю с завидной регулярностью обесценивали, когда говорили, что он неумеха и ничего у него не получится, обесценивали еще и когда сравнивали со всеми окружающими детьми, которые обязательно что-то делали лучше, чем сам Костя. Более того, любые попытки высказать свое мнение или сделать по-своему сразу же пресекались, и было ясно, что его мнение абсолютно не важно и, главное, явно ошибочно. Так проходило детство, за несогласие и непослушание Костю наказывали. Наказания варьировались от откровенных наказаний ремнем до более изощренных молчанием, было не ясно, что более неприятно — физическая боль, которую он испытывал от ремня, или ощущение, что тебя не существует, потому что любимые тобой люди тебя вовсе не замечают.

В школе Костя старался не рассказывать о том, что происходит дома. Ему не представлялось возможным даже подумать о том, что учителя, взрослые смогут его понять, а тем более ему помочь. Плюс мысли о том, что его заберут из семьи насовсем, тоже не вызывали положительных эмоций, так как в семье, где его не любили, любил он, отчаянно и безусловно. Из-за того что он не делился со сверстниками и тем более со взрослыми, друзей у Кости было очень немного, да и они привыкли не задавать вопросов о семье, потому что ничего Костя не отвечал, смотрел в сторону и молчал. А в классе компенсировал тем, что шутил и срывал уроки, что неумолимо приводило к наказаниям со стороны взрослых и подтверждало слова родителей о его никчемности.

Была одна отдушина в жизни Кости: это книги. Он перечитал огромное количество книг, практически все, что попадалось ему под руку. Сначала чтение давалось ему тяжело, но когда он освоил простые книги, то перешел на сложные взрослые тексты. Он перечитывал с упоением «Божественную комедию» и думал о своей жизни как о чистилище. Все, что происходило в реальности, было испытанием, как будто божественные силы тестировали его для того, чтобы определить, куда ему двигаться дальше из этого чистилища — в рай или ад. И он жил в ожидании, что все это, вся нелюбовь со стороны родителей в один день закончится и они скажут: «Прости нас, Котик, мы тестировали тебя, мы, конечно же, тебя любим, ведь ты наш родной ребенок». Он ждал и мужественно справлялся со всеми наказаниями, которые приносила ему жизнь, ведь он не мог объяснить, почему в очередной раз попал в переделку, а те, кто по определению должен был его любить, его не любили.

Передо мной сидел вроде бы взрослый уже человек, а на самом деле мальчик лет семи, сжавшийся в комок недоверия и надежды на то, что жизнь его все еще может поменяться и чистилище наконец закончится.

Когда такого рода истории встречаются в практике, то с точки зрения когнитивно-поведенческой психологии выстраивается следующий конструкт: ребенок, а дальше и взрослый человек все так же пытается привлечь внимание родителей, а так как позитивной отдачи он никогда не получал, то единственный механизм привлечения внимания, которым такой человек пользуется, — это негативное внимание через неудачи и самосаботаж. Результат часто не просто негативный, но и достаточно разрушительный для всех участников процесса. Неудача за неудачей подтверждают как и для самого пациента, так и для его родителей, которые заранее это знали, что он ни на что не способен. Переломить этот порочный круг можно, только разобрав и раскопав все реперные точки жизни человека, чтобы избавиться от стигмы негативного поведения и начать жить свою независимую жизнь в силу своих врожденных свойств. Этот непростой процесс часто протекает с осечками и регрессивным поведением, которое, в свою очередь, может приводить к разочарованию со стороны родителей, если они так или иначе участвуют в процессе. Но когда терапевтический процесс начинает приносить свои плоды и вокруг пациента выстраивается экосистема поддержки как в лице психолога, так и в лице людей, с которыми у пациента выстраиваются эмоционально значимые отношения, то позитива становится больше, а разочарования меньше. Иными словами, человек обретает способность, механизм и инструменты, как ему жить, не оглядываясь на весь травматичный опыт из детства.

Костя медленно, но верно справлялся с теми задачами, которые мы ставили в процессе работы, и его чистилище постепенно отступило и он начал жить ту жизнь, о которой мечтал. В ней не было его родителей, то есть они были, но больше уже не влияли на то, что происходило в его жизни. Он продолжал их любить, но уже не ждал обратной любви. А когда спустя четыре года Костя познакомился со своей избранницей, то он и вовсе переключился на совершенно новый уровень как отношений, так и жизни в принципе.

Мы встретились случайно спустя несколько лет, узнать этого молодого человека было нельзя, он как будто бы распрямился и вырастил за спиной крылья. Рядом с ним шла его супруга с коляской.